«Длинношеее — единственное слово в русском с тремя буквами Е подряд» – моя первая мысль, при встрече с основателем Android, Энди Рубиным. Вторая была: «С ним надо быть осторожнее». Своими движениями и манерой общения Энди напоминал питона Каа из мультика Маугли. Вроде бы улыбался и общался доброжелательно, но почему-то я чувствовал себя в этой переговорке бандерлогом, которого вот-вот съедят.

На любых переговорах, самое главное, глубоко понять нужды и боли всех сторон. Даже тех, кто в переговорах не участвует. И особенно те их нужды, что не являются предметом переговоров. А дальше —  найти способ дать всем решение их болей, в обмен на то, что нужно тебе. В случае с Энди стало понятно, что ему, конечно, не до пользователей YouTube. Его главная боль — убедить производителей телефонов выпускать устройства на базе Android. В тот момент, в мае 2009, существовал всего один Android-телефон: HTC “G1”. И пользовались им в основном гуглеры, потому, что Гугл подарил его всем сотрудникам на новый год.

Ок. Чтобы как-то помочь Энди с его болью, надо было понять, в чем боль производителей телефонов. На Западе производители продавали свои телефоны не напрямую абонентам, как в России, а через мобильных операторов. Поэтому их главная боль была – убедить операторов продвигать именно их телефон. А операторы в то время только начали активно продвигать сети 3G и их боль была в том, чтобы убедить абонентов подключить услугу «3G интернет». А моя боль… моя боль была в том, чтобы Гугл не закрыл YouTube Mobile. И для этого мне надо было убедить Энди Рубина взять нас под свое крыло.

Поняв эту логику, мы сфокусировали презентацию не на том как приложение YouTube поможет конечным пользователям (как я бы сделал обычно), а на том как оно поможет Энди убедить производителей телефонов. Предложение было такое: мы всей моей командой беремся за YouTube для Андроид; придумываем кучу новых функций, заточенных на использование «на ходу», то есть там, где нет Wifi.  Это будет стимулировать абонентов подключать 3G, поэтому операторам будет выгодно продвигать такой телефон. А значит, производителям будет выгодно производить телефоны на базе Андроид, если на них есть наше приложение YouTube.

Питч сработал. Энди сказал, что обожает YouTube, согласился нас поддержать, пожал мне руку и пообещал, что теперь моя команда –  часть семьи Андроид и мы можем не волноваться, что нас закроют. Остаток недели мы с теклидом и дизайнером провели с командой Андроид, вместе планируя новые функции приложения YouTube для грядущих релизов “Donut” и “Eclair”.

Фух. Отлегло.

А когда мы вернулись в Лондон, я получил звонок от коллеги, который строил мобильную версию сайта YouTube:

— Андрей, ты не поверишь, но мой проект только что закрыли. Наш новый директор решил, что в рецессию, всей команде YouTube надо сфокусироваться на монетизации основного сайта, а не заниматься какой-то мобильной фигнёй. Раз вы теперь с Андроид, я надеюсь, вас это не коснется и вы продолжите строить мобильные приложения YouTube. Однажды они и будут “весь YouTube”.